Самый вредный из людей - это сказочник-злодей! (с)
***
Я иду и иду, просто я не могу не идти.
На пути попадаются ямы, но то на пути,
А когда остановка - на миг на ладони застыв,
Замирают кометы, прижав к моим пальцам хвосты,
Замирают котята, игравшие с белым клубком,
Замирают все те, с кем знаком я и с кем не знаком,
Замирают конверты с цветными словами внутри,
Барабаны, застыв, замирают отточенный ритм,
И тогда - словно вспышка - я думаю: боже, я тут,
Замерев на мгновенье, я все же куда-то иду.
В последнее время не хотелось ничего писать в электронном виде - только на листочках бумажного дневника, прилипающих к пальцам от свежести, и в записных книжках, коих у меня великое множество, и на обрывках, и на салфетках, и не случайно купленных ретро-открытках, и на круглых картонных подставках для пива, и на прочей бумажной ерунде. Спокойное, созерцательное состояние, в которое я погружаюсь, как в омут, наконец-то снова меня нашло, и выныривать не хотелось совершенно. Знаете - вот это очарование сухих цветов между страницами старых книг, полосатых покрывал, бежевого цвета и бледного золота, неяркой синевы, толстощеких чашек и серебряных ложечек, кофейников с тонкими носиками, полных кофе, или же струящегося сквозь пальцы песка, насыщенного слюдяными брызгами. Туда же тканые половики, блеск глаз незнакомцев, легкие жесты, примитив на картинках, и что-то такое цветочно-сказочное - как, бывает, на иллюстрациях в детских книгах. Я много записываю - вспышками, оборванными фразами, несущими сакральный смысл, вроде бы у каждой свой, а на деле один: жить хорошо. Среди звуков, запахов, красок и тактильных ощущений прячется эта немудреная истина, и когда вечером сидишь у окна и пьешь свой привычный зеленый чай, а лучи заходящего солнца щекочут тебя за ушами, как большого ленивого пса, то самое приятное - неторопливо заправить за ухо отросшую прядь и покрепче стиснуть пальцами чашку. В этом стискивании, плотном прилегании ладоней к керамическим ее бокам, неожиданно столько хорошего, что дух захватывает. Всего лишь чашка, говорю я себе. Всего лишь солнышко. Всего лишь я здесь, за этим столом, здесь и сейчас, длюсь из прошлого и продолжаюсь в будущее, растекаюсь мыслию под древу и снова собираюсь в сверкающую точку на игольном острие. Там же со мною сидят и ангелы - я не вижу их, но слышу, как они рассказывают анекдоты и лениво помахивают крыльями, и до меня долетают толчки воздуха, а иногда - мелкое, белое, твердое как алмаз перо.
Я иду и иду, просто я не могу не идти.
На пути попадаются ямы, но то на пути,
А когда остановка - на миг на ладони застыв,
Замирают кометы, прижав к моим пальцам хвосты,
Замирают котята, игравшие с белым клубком,
Замирают все те, с кем знаком я и с кем не знаком,
Замирают конверты с цветными словами внутри,
Барабаны, застыв, замирают отточенный ритм,
И тогда - словно вспышка - я думаю: боже, я тут,
Замерев на мгновенье, я все же куда-то иду.
В последнее время не хотелось ничего писать в электронном виде - только на листочках бумажного дневника, прилипающих к пальцам от свежести, и в записных книжках, коих у меня великое множество, и на обрывках, и на салфетках, и не случайно купленных ретро-открытках, и на круглых картонных подставках для пива, и на прочей бумажной ерунде. Спокойное, созерцательное состояние, в которое я погружаюсь, как в омут, наконец-то снова меня нашло, и выныривать не хотелось совершенно. Знаете - вот это очарование сухих цветов между страницами старых книг, полосатых покрывал, бежевого цвета и бледного золота, неяркой синевы, толстощеких чашек и серебряных ложечек, кофейников с тонкими носиками, полных кофе, или же струящегося сквозь пальцы песка, насыщенного слюдяными брызгами. Туда же тканые половики, блеск глаз незнакомцев, легкие жесты, примитив на картинках, и что-то такое цветочно-сказочное - как, бывает, на иллюстрациях в детских книгах. Я много записываю - вспышками, оборванными фразами, несущими сакральный смысл, вроде бы у каждой свой, а на деле один: жить хорошо. Среди звуков, запахов, красок и тактильных ощущений прячется эта немудреная истина, и когда вечером сидишь у окна и пьешь свой привычный зеленый чай, а лучи заходящего солнца щекочут тебя за ушами, как большого ленивого пса, то самое приятное - неторопливо заправить за ухо отросшую прядь и покрепче стиснуть пальцами чашку. В этом стискивании, плотном прилегании ладоней к керамическим ее бокам, неожиданно столько хорошего, что дух захватывает. Всего лишь чашка, говорю я себе. Всего лишь солнышко. Всего лишь я здесь, за этим столом, здесь и сейчас, длюсь из прошлого и продолжаюсь в будущее, растекаюсь мыслию под древу и снова собираюсь в сверкающую точку на игольном острие. Там же со мною сидят и ангелы - я не вижу их, но слышу, как они рассказывают анекдоты и лениво помахивают крыльями, и до меня долетают толчки воздуха, а иногда - мелкое, белое, твердое как алмаз перо.
-
-
05.06.2011 в 19:18-
-
05.06.2011 в 20:35оставляет за собой какое то легкое ощущение. неожиданно столько хорошего. и правда дух захватывает.
спасибо за созданное воздушно-теплое настроение
-
-
07.06.2011 в 10:14-
-
16.06.2011 в 16:42-
-
12.07.2011 в 21:26